И, в этих условиях добавлялись личные проблемы, - где достать и обеспечить семью продовольствием в эти смутные 80-годы. В магазинах голые полки. Как дать отдохнуть? - работали без выходных и проходных. Наряды на службу никто не отменял. Повкалывал рабочим, – в наряд заступай по все правилам воинской службы. В этот сложный период строительства лаборатории проявлялся характер и человеческие качества каждого из сотрудников лаборатории, - офицеров, прапорщиков, служащих. Об одном из прапорщиков мне и хотелось рассказать.
Прапорщик Острась. Он особенно выделялся. Был порой белой вороной. Очень худой, такой не складный, военная форма висела как «на корове седло». Отдать должное, - окончил школу прапорщиков, по окончании которой ему было присвоено звание прапорщик. О его проблемах знали все. Проблем у него было больше, чем у всех вместе взятых. Ютилась семья в бараке, в маленькой комнатушке у его матери. Жене и маленькому ребенку страшно не хватало денег, как и всем в те сложные годы. Он старался заработать их путем внедрения рационализаторских предложений, за которые выплачивались крохотные вознаграждения. Частенько, они выглядели простенькими, смешными, не имеющие практического смысла. Он шел и настойчиво отстаивал их пользу. За упорство, ему утверждали рацпредложение и выдавали денежное вознаграждение.
Случай был. Приходит на службу с опоздание часа на четыре. У меня был вопрос, докладывать о происшествии или подождать, под свой риск (ведь могло всякое случиться). Приходит, сразу ко мне с просьбой и умоляюще просит, -
-Дайте мне, пожалуйста, бутылку спирта, я попал в милицию. Только так могу закрыть вопрос. - Что случилось? - Ехал в переполненном трамвае и в давке выдавили стекло. Я оказался крайним, все показали пальцем на меня. Водитель сообщил в милицию и меня повязали. В отделении намекнули, как можно закрыть вопрос, и получить документы. Будут ждать час, потом заведут дело и отдадут в военную комендатуру.
Все выглядело так правдоподобно, что я, выразив сочувствие, налил бутылку спирта и вручил для решения проблемы. В этот день его уже не было. На другой день появился жизнерадостный и с придурковатым видом начал рассказывать - что и как, под общий хохот. Было ясно, врет – суки сын! Но, мне разбираться и наказывать было уже поздно, да и не к чему, сам дурак что поверил.
При формировании нового штата лаборатории, он был назначен техником отделения ЗАС (Засекреченная аппаратура связи) с высшим разрядом, что вселяло уверенность, - он справиться, его этому учили в школе прапорщиков. По службе замечаний не было, - активен, энергичен, любознателен, - ну, все супер. Но, какая-то дуринка в его голове проскакивала. Со временем, она стала проявляться все отчетливее. Все прапорщики как прапорщики, а он не такой. Он постоянно возбужденный, ищущий работу с тем, чтобы его раньше отпустили для решения личных проблем, о которых он не говорил, я понятия не имел, только догадывался. И, мои догадки – таки, начали сбываться. Получить отпуск летом было не реально, шло строительство. Но, по его упорному настоянию, мною было принято решение отпустить его летом в отпуск. Маленький ребенок, уставшая от проблем жена, - пусть отдохнет, да с семьей проведет отпуск. Планировал отдохнуть в Крыму. Все завидовали. Уехал с семьей, но, буквально через неделю раздаётся телефонный звонок.- Товарищ майор, очень прошу прийти ко мне и помочь…- Что и как, и чем могу помочь?- Просьба, просто срочно прийти.
Все бы ничего, но было три часа ночи. А, что мне было делать? Собрался и пошел. У моей жены недоумение, - что это так важно? Да, - и пошел. Благо, жил не так далеко, - в Сокольниках, где выращивали розы. Через час я был на пороге его дома. Дом был совсем не его и даже не его жены. Это была коммуналка, обыкновенный барак, выделенная его теще, - сотруднице, ухаживающей за выращиванием роз. Жить в таких условиях, - героизм, про себя подумал я. Встретила меня его мама. - Что случилось? - Зайдете и все поймете, - уклончиво ответила она. Зашел. Горела только настольная лампочка. Полумрак. За столом сидит Виктор и что-то строчит на листке бумаги. На меня ноль внимания. На столе огромная куча окурков, - видимо, пишет и курит уже давно.
-Витя, что случилось? – вывел его из ступора. - Что случилось, ведь ты с семьей еще должен отдыхать на море?
- Спасибо, что вы пришли, меня хотят убить! Да, мы поехали на море и вдруг я обратил внимание, что еще на вокзале за нами начали слежку. Это был здоровенный детина, который и следил за нами. Я думал, что поедем и закончиться слежка. Так оно и было. На море все было супер, - жена и ребенок были счастливы. Потом я вновь увидел мужика, но с ним был еще один, первый муж моей жены. Они смотрели на меня, усмехались и слышно было как они шептались, — вот зайдет в море – там его и потопим. После услышанного я, естественно, в море не заходил. Прошло несколько дней, я не купался и просил жену в море не входить. Она высказала все что думала на этот счет. Собрала вещи, и мы вернулись в Харьков. Но, и тут вижу они следят, что мне делать не знаю. Я, как мог, начал его успокаивать и мне это удалось. Мне с вами хорошо и спокойно. Вы меня и мою семью в обиду не дадите? Спасибо, идите домой.
Утром, о проведенной ночи доложил начальнику кафедры.
-Нет, мил-дружек, иди-ка сам к начальнику факультета и расскажи все как есть. Начальник факультета, не выслушав до конца, начал орать,
- Ты хочешь сказать, что он дурак, так ты сам дурак, кто приходил ко мне и ходатайствовал за его назначение на должность техника высшего разряда? Иди, чтоб я тебя не видел.
Начальник факультета полковник Бородин был порой грубым и не сдержанным в выражениях. Вышел, думаю, может и правда все обойдется. И, действительно, Виктор вышел на службу, как и ни в чем небывало. Даже не вспоминал о той страшной ночи.
-Товарищ майор, - прошу дать мне отгул в пятницу, чтобы у меня было три дня (пятница, суббота и воскресенье), за которые я смогу заработать для семьи прилично денег.
-Это не авантюра, - спросил я строго.
- Да, нет, что вы, - рекомендовали серьезные люди. Работа простая, но денежная, за выполнение тысячу рублей обещали (стоимость мотоцикла ЯВА).
Приходит в понедельник, как с креста снятый, бледный, молчаливый, убитый горем.
-Расскажи, что же случилось, заработал деньжищ кучу или приболел сильно, - спросил я.
-В пятницу прибыл на объект. Предстояло "завалить" (сломать) заводскую трубу, она старая и не нужна заводу. Взорвать ее нельзя, рядом здания. Предстояло разбирать (ломать), кирпичи бросать в середину трубы.
-С большим трудом начал забираться. Шаталась лестница, - ох, страшно было! – Но, деньги зря не платят. Первый ряд и ломать-то не пришлось, - кирпичи от легкого удара, сами посыпались во внутрь трубы. И, вдруг, оттуда вывалилась клуба сажи, которая сразу забила нос, рот, а, главное, глаза. Глаза перестали что-либо видеть. Первая мысль, - как теперь вслепую спуститься. О работе уже речь не шла. С большим трудом, на ощупь, умудрился спуститься, – жить-то хочется. Пошел промывать глаза. Стал думать – как завалить трубу. Пошел на рынок и купил пылезащитные очки, они плотно прилегали к лицу и защищали глаза. Уж они-то позволят решить вопрос с сажей. Полез опять – стало еще страшней. Прихватил с собой молоток, зубило и в перед. До конца дня разобрал три ряда кирпичей. Чем дальше, тем сложнее было разбивать, кирпичи были фамильные, еще Петровских времен, и раствор был такой крепкий, что приходилось бить по зубилу изо всех сил, чтобы выбить очередной кирпич. Еще день просидел на трубе, прошел пять рядков. С земли казалось, что как было, так и осталось, труба не уменьшилась. Грязный, как трубочист, возвращался домой. Одним словом, плакали мои тысячу рублей. Пришлось менять всю одежду, она не подлежала стирке, лечить разбитые руки. Не думал, что все будет так сложно.
Все пошло своим чередом. Лаборатория выглядела прекрасно, - настоящий учебный центр с действующей системой связи и боевого управления ракетной дивизии. Необходимо было закрыть (засекретить) каналы связи. Для этой цели, Главный штаб РВ выделили действующую аппаратуру ЗАС. Получить предстояло в одной из войсковых расположенных в Подмосковье. Меня, начальника отделения ЗАС и техника вызвал начальник кафедры на инструктаж. Каждый получил конкретную задачу. «Цели ясны, задачи определены, - за работу товарищи!», - девиз как раз для нас. И, поехали получать! Перед поездкой, естественно, ряд инструктажей, дело-то не простое. Ответственным назначили меня. Получателем аппаратуры – начальник отделения ЗАС капитан Степанов и начальником караула назначен прапорщик Острась – техник отделения. Состав караула входило четверо курсантов. Естественно, караул был вооружен, - начальник штатным пистолетом, курсанты – автоматами.
На железнодорожном вокзале в Москве нас встретил представитель в/ч. На армейском КАМАЗе, крытый тентом, повезли через всю Москву. В в\ч, пока я оформлял документы, караул отдыхал, Степанов тщательно принимал аппаратуру. После принятия, ящики с печатями принял под охрану прапорщик Острась – начальник караула. С этого момента все и началось. Сов секретная аппаратура размещалась в деревянной таре, каждый ящик весил от 100 - 120 кг. На том же КАМАЗе нас привезли на вокзал и выгрузили. До отправления поезда Москва-Харьков оставалось несколько часов. В связи с аварией на ж/д, сбился график отправления поездов. Вокзал был забит пассажирами. Караулу с ящиками пришлось выгрузится около вокзала. Ноябрь – холодно, шел дождь вперемежку со снегом. Курсанты пытались найти укрытие, ежились, прыгали, только прапорщик строго следил за сохранностью груза никуда не отлучался.
Я начал пробиваться к военному коменданту ж/д вокзала. В толпе случайно увидел прапорщика Гладкого Василия, служащего училища, который приехал в Москву и не может уехать, - в самоволке был. Он начал активно толкать меня в спину. Добрались, - комендант и слушать не хотел, пока я ему не представил командировочные документы и накладные на секретный груз и билеты. «Козел» начал шевелиться. Сказал, что неизвестно отправление поезда, - слушайте объявление, т.к. посадка продолжается максимум до 10 минут. Что такое 10 минут! Если надо черт от куда до вагона тащить ящики! Стоим под дождем и слушаем объявление. Как по команде, - схватили ящики и в перед. Ящики в притирку входили в двери вагона, воткнули два ящика, побежали за остальными, а кто будет охранять, - уже не до этого. Помог прапорщик Гладкий. Мы с проводником сдерживали отправление поезда. Посадка удалась!
Одно купе забито ящиками, в другом мы все. Определили очередность охраны, больше одного курсанта в купе с грузом не помещалось. Поехали! Как могли, - начали размещаться для отдыха. Уморились очень. Одежда мокрая, едва отогрели озябшие руки, уже не до ужина. Начали подать от усталости на полки для сна. Только прапорщика что-то беспокоило. Тот караульный, что остался с грузом, не внушал доверия. «Ведь уснет-же», - сказал прапорщик и сменил часового, сам занял «оборону» в купе с грузом. И, все бы ничего, только до утра никто его не сменил, всем было хорошо, все спали. Утром он рассказывает,
-Хорошо, что я заступил на охрану. Всю ночь я слышал, как по коридору ходили и разговаривали, вот заснет и мы вырубим его, груз будет нашим. Голосов было несколько. Ждали, когда я усну. Понял, надо подготовить пистолет к стрельбе, снял с предохранителя и взвел. В любой момент, как только откроется дверь в купе, - я должен быть первым, надежды на караул никакой, они спят в соседнем купе, я лично несу ответственность за сохранность груза!
Он говорит, я представляю ситуацию, - пришёл ему на смену курсант, и, вот выстрел и трагедия… Рядом стоящие курсанты с интересом слушая его и хихикали, дурни, чего с них возьмешь. Меня бил озноб от услышанного.
Прибыли на вокзал. Нас ждал грузовик, куда мы и загрузили наш груз. По прибытию, я доложил начальнику кафедру о выполнении поставленной задачи, - груз получен и доставлен.
-Какие замечания имели место, - как будто чувствуя что-то, спросил начальник кафедры.
Имели трудности на ж/д вокзале в Москве, со всем справились, все было бы ничего, но, прапорщик Острась доложил, что караул преследовали на всем следовании до Харькова. Он готов был применить оружие при открытии бандитами двери в купе, - но, все обошлось.
-Пригласи прапорщика, я сам поговорю с ним.
После короткой беседы, звонок начальнику медслужбы, вой машины скорой помощи, лично начальник медслужбы с прапорщиком летели в больницу для психически больных. Таки и правда, «шиза скосила» Виктора. Через несколько дней пришли проведывать его в больницу с его другом прапорщиком Позняком. Картина не для слабых. Мощный непреодолимый забор. Звонок. Нас встретили и пригласили во двор, где была прогулка больных. На фоне других, Витя выглядел абсолютно здоровым. Мы принесли ему несколько пачек сигарет. Он закурил. Мы начали разговор, - что и как. Несколько минут пребывания, – угнетающие впечатления на всю жизнь. Боже, как жалко видеть таких больных. Каждую неделю сослуживцы посещали его. Кроме сигарет он ничего не просил и отказывался брать гостинцы которые ему приносили.
- Мне пора уже и строй, я абсолютно здоров, - сказал Виктор.
В училище уже подготовили приказ о его увольнении. Надо было его рассчитать, для чего он должен был сдать противогаз, кобуру от пистолета, документы. Мать на отрез отказалась отдавать все это со словами, -
- Вы сделали его дураком, создайте условия нормальной жизни, выделите ему квартиру, - кричала его мать.
Квартиру выделять ему не собирались, а, увольнять-то надо. При очередном посещении объяснил ему, что квартира ему не положена, но, если мать не отдаст удостоверение прапорщика, противогаз и кобуру от пистолета, то его все равно уволят, только ему не будет выдано денежное пособие. Он это рассказал матери, которая отдала все со словами,
- Надеялась, вдруг да пойдут на встречу, выделять квартиру. Как ему жить? - на работу дурака не примут, своего жилья нет, ребенок на руках, - заплакала мать, отдав удостоверение прапорщика и все остальное.
После больницы, он устроиться на работу. Как там дальше, – ничего хорошего. Жена с ребенком бросила его. С матерью он проживал по-прежнему в бараке, работал на авиационном заводе электриком. Потом о нем как-то забыли, каждый решал свои проблемы. Поскудная жизнь, - нужен пока здоровый, больной никому….Так и затерялся его след.
